Нелегкая судьба российского пчеловодства

«Санкт-Петербургские ведомости» в № 114 (6467) опубликовали статью Т.А. Марьиной под заголовком «Пчела в «декрете» Пчела. Как в России производят мед»:

Год назад в международном календаре знаменательных дат появился новый праздник - Всемирный день пчел. Придумали его в Словении, приурочив ко дню рождения пчеловода-новатора XVIII века Антона Янша. Генеральная Ассамблея ООН инициативу одобрила, подвела идеологическую базу: пусть этот день привлечет внимание к проблемам пчеловодства, подчеркнет важность пчел для мирового экобаланса и поддержания здоровья планеты.

Пасека под патронатом

Тихо, почти кулуарно отметили 20 мая День пчел и в нашей Госдуме. Широкой огласки мероприятие не получило потому, что было привязано к событию, которое, говоря современным языком, не в тренде. Нынешней весной исполнилось 100 лет ленинскому декрету «Об охране пчеловодства». О декретах советской власти сейчас стараются не вспоминать, хотя именно этот документ стал отправной точкой в создании огромной отрасли пчеловодства, успешно развивавшейся в Советском Союзе до печально памятных 1990-х.

Известно, что у наших достославных предков на Руси мед был чуть ли не повседневной едой-питьем. Его использовали в освежающих и хмельных напитках, выпечках, загружали во все ягодные и фруктовые варенья. А куда деваться? Про сахар-песок тогда слыхом не слыхивали... К тому же мед был частью культовых и обрядовых церемоний. Вспомним хотя бы «медовый месяц».

С XV века русский мед стал предметом экспорта и приносил стране немалый доход. Но четыре века спустя пчеловодство России утратило свою былую славу и престиж. Вырубали леса, где прежде процветало бортевое пчеловодство, пчел переселяли на пасеки в населенные пункты. Ухудшалась кормовая база, и это тоже привело к значительному сокращению медосборов. Появился дешевый сладкий продукт - сахар, который стал конкурентом меда.

Пчелы не виноваты. Как выбрать хороший мед?

По декрету «Об охране пчеловодства», земельные органы обязаны были всячески содействовать артелям и отдельным лицам в организации пасек и выделении мест для их размещения на период сбора меда. Видимо, дело пошло неплохо, если всего лишь за десять лет число пчелиных семей возросло с 3,2 млн до 5,5 млн. Что важно - увеличилась эффективность использования пчел в опылении сельскохозяйственных медоносных культур. И, как результат, повысилась их урожайность.

Особенно отрасль «медосборов и опыления» была обласкана государством в 1960-1970-е годы. Тогда были созданы специализированные совхозы промышленного типа и крупные пчеловодческие фермы с механизацией трудоемких процессов. Научно-исследовательскую работу вели НИИ пчеловодства, опытные и селекционные станции в самых разных регионах страны.

Общее количество пчелиных семей в Советском Союзе дошло до 10 млн (по этому показателю страна занимала первое место в мире). Одна половина принадлежала общественному сектору, другая - пчеловодам-любителям. Последних не облагали налогами, излишки продукции они могли продавать закупочным организациям или на рынках. Частные пасеки государство обеспечило зоотехническим и ветеринарным сопровождением.

Четкое природно-климатическое и хозяйственное зонирование страны дало возможность определить три типа пчеловодческой специализации: производство товарного меда, пчелоопыление и пчелоразведение.

Например, на Урале, в Сибири, на Дальнем Востоке с их богатыми природными медоносными источниками был развит «товарно-медовый» тип пчеловодства.

В южных регионах, где мягкий климат и обилие весенних медоносов позволяют получить рано оплодотворенных маток и пчелопакеты, пасеки были ориентированы на пчелоразведение. Для тех, кто не знает: пчелопакет - это небольшая, но полноценная молодая семья, в которую специально отобрали особей из разных пчелосемей. Такая семья способна собирать урожай уже в первом сезоне развития.

В районах с интенсивным сельским хозяйством и развитым растениеводством пчеловодство было ориентировано на опыление сельхозкультур.

Семейный подряд

Сегодня лидирующие позиции в пчеловодстве - 90% - занял частный сектор, далеко на задний план отодвинув государственный. На рынок вышли десятки, сотни опять же частных компаний, действующих в сфере оптовых закупок, переработки, фасовки и торговли медом.

Мед застил глаза и российской статистике. В ней уже нет места ни опылительному пчеловодству, ни другим показателям развития отрасли. Да и сама пчелино-медовая статистика довольно противоречива.

По итогам Всероссийской сельскохозяйственной переписи 2016 года (в аббревиатуре - ВСХП-2016), число пчелосемей в нашей стране составило 3 млн. За десять лет между двумя переписями оно сократилось на 18,1%.

При этом в хозяйствах населения было 2 млн 787 тыс. семей; в крестьянских фермерских хозяйствах и на пасеках индивидуальных предприятий - 162 тыс.; в сельхозорганизациях 104 тыс. семей.

Однако по сводкам Росстата, количество пчелосемей в России на протяжении последних пяти лет держалось в пределах 3,25 - 3,45 млн и в 2016 году составило 3,35 млн.

Разница между данными ВСХП-2016 и Росстата невелика - всего 10%. Но она, по словам экспертов Федерального научного центра пчеловодства, осложняет определение вектора развития отрасли.

Самым пчелонаселенным регионом сельхозперепись назвала, как, наверное, и следовало ожидать, Башкирию - 357,2 тыс. пчелосемей. За ней идет Алтайский край - 172,5 тыс., далее Дагестан - 142,9 тыс., Краснодарский край - 125,3 тыс. Пятое место разделили Белгородская область и Приморский край - в среднем по 65-66 тыс. семей.

В ранжире «передовиков» на шестом месте обозначился и наш Северо-Западный федеральный округ. А точнее, его представитель - Новгородская область, где насчитали без малого 30 тыс. семей (во всех регионах Северо-Запада вместе взятых - 123,1 тыс.).

Производя, по официальным данным, 70-75 тыс. тонн меда в год, Россия полностью обеспечивает свои потребности в этом продукте. А с 2014 года страна стала нетто-экспортером меда. Правда, обосновавшись сначала где-то в конце четвертой десятки мировых стран-экспортеров, потом опустилась несколько ниже. Причины: несоответствие качества российского меда международным стандартам, отсутствие в России лабораторий, которые могли бы проводить тестирование меда на уровне современных требований.

В итоге доля экспорта российского меда в общем объеме его производства не превышает 5%. Портал «Мир пчеловодства» предлагает сравнить. В Аргентине, Уругвае, Кубе, Вьетнаме экспортируют 90% меда; в Бразилии и в Украине - 70%; в Индии - 60%; Венгрии, Новой Зеландии и Мексике - 50%; в Китае - 40%.

Но иногда Поднебесная не прочь полакомиться и российским медком. По данным Федеральной таможенной службы, туда каждый год отправляется около 1,6 тыс. тонн нашего меда.

Импорт же меда Россией с 2012-го по 2017 год сократился по объему в 20 раз и продолжает стремиться к нулю. Сегодня его доля в объеме потребления всего 0,2%.

А теперь выскажем мысль, которая многим покажется чуть ли не крамольной: в пчеловодческой отрасли мед - это... побочная продукция. Если рассматривать с экономической точки зрения.

Мед собрали, гречиху опылили

Давно подсчитано, что 80 процентов растений, которые человек употребляет в пищу, опыляются только пчелами. Подсчитан и их «коэффициент полезного действия» на разных энтомофильных (то есть опыляемых насекомыми) культурах.

Урожайность гречихи, подсолнечника, люцерны и плодов яблони они способны поднять на 50-60%; арбузов, дынь и тыкв - на 100% и более. Недаром в народе говорят: «Бахча и пасека - хорошие соседи». Урожайность персиков, мандаринов, апельсинов, лимонов повышается в 4 раза, вишни и черешни - в 7 раз, некоторых сортов винограда - в 10 раз.

Расчеты ученых Федерального научного центра пчеловодства показывают, что продукция сельхозкультур, где поработали пчелы, суммарно в 40 раз дороже меда. Для эффективного опыления возделываемых в России около сотни видов энтомофильных культур необходимо иметь 7,2 млн пчелосемей - в два раза больше, чем имеется сегодня.

В странах Европы, США и Китае медоносные пчелы используются комплексно - и мед приносят, и плантации опыляют. Но там - интенсивные технологии и высокий уровень механизации производственных процессов. Там - мобильность пасек, позволяющая за короткое время сняться с одного места и перекочевать на новое место медосбора и опыления.

В России же нет строго отрегулированной системы взаимоотношений между хозяевами пасек и сельхозпредприятиями. Есть казуистика...

Первый федеральный закон «О пчеловодстве» появился двадцать лет назад - в конце 1998 года. Девятая статья того документа как раз и посвящалась «использованию пчелиных семей для опыления сельскохозяйственных энтомофильных растений» - «...с оплатой услуг на основании договоров в соответствии с гражданским законодательством».

Тогда, двадцать лет назад, закон по каким-то причинам так и не заработал. И превратился в законотворческий долгострой. Каждый год его переписывают, подчищают, дополняют, передают в Госдуму и возвращают на доработку. И всякий раз девятая статья остается неизменной и такой же «мертвой», как и другие статьи закона-страдальца.

Справедливости ради: во многих регионах не стали ждать указов сверху, разработали собственные инструкции, правила и типовые договоры на оказание услуг по опылению пчелами сельхозкультур.

Но тут иной поворот событий - идти на договорную сделку спешит далеко не каждый пасечник. Даже при очевидной вроде бы финансовой выгоде. Осторожничает пчеловод: а не обрабатывались ли поля/сады гербицидами? Не грозит ли пчелам гибель?.. Опасения, увы, оправданны.

Экосистема треснула

Под Рязанью в начале нынешнего мая погибли десятки тысяч пчел. Произошло это после обработки пшеничного поля химикатами против вредителей. О массовой гибели пчел в этом месяце сообщали из Курской, Брянской, Ростовской областей. В прошлом году повальный мор пчел случился в Волгограде. Ученые строят мрачные прогнозы: за год-два Россия может потерять половину всех своих пчел.

Но пчелы гибнут по всему миру. Согласно данным Всемирного фонда защиты пчел, каждую зиму в США вымирает 30-35% пчелиных колоний, в Европе - 20%. Применение пестицидов и гербицидов - далеко не единственная причина сокращения пчелиной популяции. Еще представители фонда называют патогенные микроорганизмы, иммунодефицит, клещи, грибки, нарушение питания и содержания пчел (например, применение антибиотиков или перевозка ульев на слишком большие расстояния), электромагнитные излучения. Сигналы сетей сотовой связи вместе с их вышками тоже попали в перечень.

Здоровые пчелы - признак хорошо функционирующей экосистемы. Выходит, на планете образовалась здоровенная трещина, растущая в размерах год от года.

В дальнем зарубежье как-то научились объединять усилия, чтобы бороться с жуткой напастью или хотя бы обеспечить пасеки профилактическими мерами. Во Франции, например, каждая, даже самая небольшая, пасека прикреплена к ветеринарной аптеке. У пчеловода на год вперед расписано, какие процедуры он должен проводить.

У нас же на небольшие пасеки нога ветеринара годами может не ступать. Между тем одна больная пасека из 15-20 ульев может заразить смертельными болезнями пчел в радиусе 30-40 км.

...Россия по-прежнему остается державой медовой. По всей стране - множество пасек, сотни пчеловодов, безумно влюбленных в свое дело, медовые ярмарки и фестивали. Есть десятки региональных общественных объединений пчеловодов. Да что там региональных - федеральных союзов зарегистрировано полдюжины, если не больше (правда, не очень-то они друг с другом дружат и одну лямку тянуть не хотят, каждый союз на первенство претендует). В общем, много чего и кого на пчеловодческом поприще есть, а отрасли пчеловодства - НЕТ.

Для Министерства сельского хозяйства России пчеловодство - так, с боку припека. Показательно, что курирует его один-единственный специалист. Да еще и из департамента животноводства.

Источник: spbvedomosti.ru